Любовные рассказы между матерью и сыном

И вот оно первое «АУ» вместо такого длинного и сложного слова мама. 00-40 ночи, и снова «АУ» и нет нервов и капризов, а просто дыхание и поиск глазками. Подхожу, а он такой крохотный и беззащитный и с такой искренней улыбкой смотрит своими чёрными бусинками.

Неизвестен Автор - О нас с мамой

Обезумевший Мишка обнял мать за бедра, и начал помогать ей, вгоняя свой член как можно глубже, и, в конце концов, полностью вошел в мамину пизду, трамбуя ее как поршень. Катя, чувствуя, как хуй ее сына, буквально раздирает ее отвыкшее от секса влагалище, попыталась отстраниться, однако, ничего не соображающий Мишка, не дал ей этого сделать, крепко держа маму за бедра и продолжая драть ее, нисколько не заботясь о своих ощущениях. Однако, Мишка, не дав ей этого сделать, перевернул ее на спину, и, закинув ноги матери к себе на плечи, получил неограниченный доступ к маминому влагалищу. Его член ходил в бедной Катиной пизде как гигантский поршень, заставляя женщину вопить от смеси боли и удовольствия. Постепенно, чувство боли исчезло, и Катя охватила Мишкины плечи руками, стараясь как можно крепче обняв его, чтобы каждый сантиметр его здоровенного хуя очутился в мамином ненасытном влагалище. Через несколько минут этого бешеного, животного совокупления, она почувствовала, что ее сын сейчас кончит. Мать и сын слились в объятиях, захваченные чувством дикого наслаждения. Через несколько минут, когда расслабленные мать и сын отдышались, Катя почувствовала, как твердая мужская рука тянет ее за волосы и тычется чем-то мягким ей в губы. Уже зная, что это такое, Катя покорно открыла рот и привычно начала сосать юношеский член. Глава 6.

На следующую ночь, когда Павел остался у них ночевать, Наташа поймала себя на мысли, что не может оторвать глаз от прекрасного молодого тела. В течение всего вечера, Наташа придумывала кучу причин, чтобы как можно больше времени проводить с мальчиками, особенно с Павлом. Казалось, что Павлик рад ее компании, и женщина бесстыдно флиртовала с ним, к досаде Димки. Наконец, когда Павел пошел в душ, Димка спросил у нее... Димка подумал пару мгновений... Наташа, блядски улыбнувшись, опустилась на колени, и приступила к удовлетворению сына, вынув его хуй из штанов пижамы и начав сосать. Когда Пашка вышел из душа, то первое, что он услышал - громкие чавкающие и чмокающие звуки. Озадаченный, он двинулся в комнату и застыл у двери, как громом пораженный - Димкина мать стояла на коленях перед сыном и усердно ему отсасывала. Павел ошалело смотрел, как Наташа играла с Димкиным членом, то полностью заглатывая его в рот, то выпуская его изо рта и медленно облизывая каждый сантиметр упругого молодого хуя.

Димка, тем временем, вынул член изо рта матери и, поставив ее "раком" уверенным движением вставил член в гостеприимное мамино влагалище. Его мама сразу же застонала, привычно подмахивая движениям сына. Через несколько минут ебли, Димка вынул член из маминой пизды, поставил мать на колени, и, опять вставив член ей в рот, задергался, выстреливая в мамин рот очередную порцию молочной жидкости. В это время член Павла, спрятавшегося у двери, тоже в свою очередь, начал выплескивать струи спермы. Димка тоже выругался и поспешил натянуть штаны. Пока парочка одевалась, Павел поспешил вернуться в душ, чтобы они ничего не заметили. Успокоившаяся Наталья подумала, что все таки достаточно, что она трахается с собственным сыном и не следует соблазнять подростка - сына своей подруги. Но было уже поздно... Первое, что Наташа почувствовала, проснувшись среди ночи - присутствие рядом с собой горячего мужского тела.

Готовая завопить, она повернулась - и увидела Павла, стоящего перед ней с напряженным челном. И я хочу, чтобы вы отсосали у меня", прохрипел мальчик, залезая на Наташину грудь. Наташе нечего не оставалось делать, кроме как подчиниться и, едва она сложила губки в букву "О", в который раз за сегодня готовясь принять в рот юношеский член, как он резким движением буквально насадил ее рот на свой поршень Наташа лежала под ним так, чтобы Павлу удобно было сношать ее прямо в рот, используя его как вагину. Она слышала, как его болтик ударял в заднюю стенку её горла, и расслабила его мышцы, чтобы он мог заходить глубже. Павел замер, когда его писун погрузился в тёплую пещеру рта Димкиной мамы. Ощущение было совершенно новым для него. Он чувствовал, как её зубы слегка покусывают его плоть, а губы втягивают её глубже. Застонав, он с силой ткнул свой хуй в податливый женский рот, почувствовав, как мягкая стенка её горла подалась назад под его ударом. Щёки Наташи провалились от сосущих движений, и её пизда сокращалась и истекала соками в преддверии наступающего оргазма.

Она продолжала самозабвенно сосать член мальчика, стараясь приблизить его к оргазму. Ей не терпелось испробовать вкус его молодого семени, почувствовать, как оно польётся в её горло. Тело Павла напряглось, его твёрдые, как мрамор яйца подтянулись к мошонке и разродились потоком спермы, устремившимся в рот ненасытной мамы друга. Когда сперма вырвалась из головки его члена, Павлу показалось, что с его черепа сорвали скальп. Хрипло дыша, он втолкнул член в Наташин ротик, пройдя в самое горло. Конвульсивными глотательными движениями Наташе удалось принять в себя весь его агрегат, и, мелко дрожа, она продолжала сосать горячий юношеский член. Автоматически проглотив сперму, она отметила про себя, что на вкус она отличается от Димкиной, и подумала, что все таки она должна выгнать Павла и не поступать так, "Ведь что будет, если его мать узнает... Однако, Павел не дал осуществиться ее благим намерениям, уверенно взяв Наталью за голову и, со словами "Пососи еще... В который раз за сегодняшние сутки, женщина ощутила у себя во рту, напряженный, пахнущий спермой мужской хуй и покорно принялась за работу.

Наташа сосала Пашин член и чувствовала себя полной блядью - она переспала с собственным сыном, а сейчас сосет хуй его друга и не может найти в себе сил для того, чтобы отказать ему. Долго так продолжаться не могло, и она почувствовала что заводится. Димка смотрел, как голова матери его друга мерно поднимается и опускается над его бедрами, и не мог поверить, что он только что кончил этой роскошной женщине в рот, и сейчас опять наслаждается ее минетом. Он смотрел, как Наташа старательно заглатывала его член почти целиком, мяла яички и усердно дрочила рукой. Зрелище члена, двигающегося промеж сочных женских губ, было столь возбуждающим, что Павел не выдержал, и, положив руки ей на голову и начал слегка подталкивать на себя, когда хотелось, чтоб она заглотнула поглубже. Наташа при этом сладко постанывала и ни на секунду не прекращала сосать член, играя язычком с головкой и имея своей целью единственно помочь мальчику поскорее кончить. Что и не замедли произойти. Когда головка в очередной раз коснулась горла, из члена брызнуло. Пашка притянул Димкину маму за затылок к члену, но она и так не собиралась убирать голову, готовая выпить все до конца.

Струи били одна за другой, Пашка продолжал делать поступательные движения, а Наташа звучно глотать сперму, заполнявшую ее рот, не переставая гладить яйца и двигать ручкой по члену. После того, как Димкина мама в очередной раз проглотила все содержимое его яиц, Павел наконец - то отпустил ее, удовлетворенно вытянувшись на кровати... Тренировалась на сыне? Соскользнув с Павла, провокационно тряся грудями, Наташа улеглась на ковре, призывно раздвинув ноги и жадно глядя на встающего голого Павла, член которого опять начал приподниматься. Павел возбужденно смотрел на мать своего друга, бесстыдно задравшую ноги вверх и в стороны, так что вся ее сочащаяся соками пизда приглашающе смотрела прямо на него, подошел к ней, и лег, придавив Натушу к полу. Его огромная дубина легко скользнула в горячее влагалище ненасытной шлюхи. Однако, Наташа, поглощенная ощущениями своего влагалища, наполненного Пашиным членом, не обращала ни на что внимания, чувствуя, как он проникает в нее до самой матки. Павел, тесно прижавшись к Наташе, чувствовал, как напряженные соски ее роскошных грудей трутся о его тело, и стеная от наслаждения, как тугое Наташино влагалище массирует его член. Его толстый поршень ходил туда и обратно, как деталь механизма, трамбуя матку бешено подмахивающей Димкиной мамы, и, заставляя Наташу тихонько подвывать от кайфа.

Она скрестила ноги за Пашкиной задницей, позволяя его члену еще глубже проникать в ее ненасытную дыру. Павел трахал ее все быстрее, заставляя Наташину задницу при каждом выводе члена буквально взлетать, отрываясь от пола, и, обратным движением вбивая ее в пол, заставляя задыхаться от ощущения члена ворочающегося в матке. Ее стоны наполнили комнату.... Наташа уже не думала о том, что в комнату может войти сын, единственное, что она ощущала - здоровенный молодой член, наполняющий ее растянутую вагину до предела. Видя, что Димкина мама в очередной раз кончила, Пашка достал член, сел на Наташу и принялся тереть членом у нее в ложбинке между грудей. Женщина обняла своими объемными грудями его член, и Пашка стал снова трахать роскошную мать своего друга, глядя в ее бесстыжие возбужденные глаза. Наташа целовала и посасывала головку каждый раз, когда она показывалась между грудей. Долго мальчик сдерживать не мог и вскоре бурно кончил. Струи спермы заливали лицо этой сучки, стекали по подбородку.

Когда она открыла рот, несколько попало ей на язык и в горло. Павел привстал и полностью вставил член мамочке в ротик, продолжая спускать. Глава 7. Как ты меня заводишь... Мать Павла дрочила себе, однако на месте пальцев она представляла великолепный инструмент сына. Она так сильно нуждалась в нем.... Но в эту ночь Павлик ночевал у Наташи - Димкиной мамы. Поначалу, после того, как Пашка выеб ее, она была в шоке, испытывая сильное чувство вины, однако постепенно, неудовлетворенное влагалище заглушило своим зудом все чувства, кроме одного - опять ощутить в себе горячий мужской член. Никакие пальцы не могли заменить этого ощущения!!!

Продолжая трахать себя она завизжала от возбуждения, вспоминая горячее тело своего сына. Трясясь от переполнявших ее чувств, она даже не расслышала стукав дверь Постучав несколько раз в дверь Пашкиного дома, Мишка услышал бешеный визг матери Павла. Испугавшись, что с ней могло что-то случиться, он вошел в дверь и обмер. Первое, что увидел Мишка войдя в гостиную - голую Пашкину мать, с наполовину засунутой в пизду ладонью. Пару минут, женщина и мальчик смотрели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова. Мишка не мог оторвать взгляд от ее роскошных форм, а сексапильная Пашина мама лежала, даже не вытащив руку из влагалища, судорожно соображая, что же делать. Однако Мишка не дал ей долго раздумывать. Не спеша подойдя к обнаженной Пашкиной матери, он уверенным движением расстегнул джинсы и, схватив ее за волосы, приставил член к лицу Люды. Люда автоматически раскрыла рот, принимая в него Мишин хуй, и только потом поняла, что произошло.

Что я делаю! Однако, несмотря на тревожные мысли, ее язык уверенно делал знакомое дело, облизывая и целуя горячий мужской член. Ощутив, как горячий Людин ротик охватывает его член, Мишка только удивился про себя событиям, происходящим в последнее время, и, погладив золотистые волосы стоящей перед ним на коленях сучки, одобрительно сказал... Людмила нежно облизала головку члена, истекая соками от ощущения молодого, вкусного юношеского хуя в своем рту. Пройдясь язычком по всей его длине, женщина охватила губами его головку и начала нежно посасывать этот леденец. Людмила работала как автомат, впуская и выпуская изо рта юношеский хуй, стремясь доставить мальчику наибольшее удовольствие. Михаил жадно смотрел, как дрожат великолепные груди матери его друга, в то время как она двигает своими яркие сочными губами, мягко играя его членом и наслаждался. За эти два дня уже вторая взрослая женщина сосет его хуй, и он поражался, с какой, оказывается, легкостью, можно ебать этих роскошных телок. Под умелыми Людиными губами, Мишка быстро возбудился и почувствовал, что скоро кончит.

Положив руки на голову Людмилы, он схватил ее за уши, и начал натягивать ее на свой член, трахая Пашкину маму в рот на всю длину своего немалого члена. Ощутив, как Мишин хуй буквально, проламывается в ее горло, Людмила почувствовала рвотные позывы, и замотала головой, пытаясь высвободиться. Однако Мишка, после сексуального урока с собственной матерью стал более уверен в себе, и, продолжая крепко держать женщину за голову, с силой впихнул свою палку ей в рот, прижав ее голову, так что он проник в ее горло. Высоси его досуха". Людмила с трудом подавила позывы к рвоте. Мальчик вытащил свой член и сразу же втолкнул его обратно до тех пор, пока женщину снова чуть не вырвало. После десяти или около того движений мышцы ее горла расслабились, и его большой твердый член без особых усилий полностью входил в ее рот. По щекам Людмилы бежал пот от унижения и стыда, но ее киска умоляла о внимании. Женщина почувствовала что ее киска намокла и ее соки потекли по бедру.

Она опустила вниз правую руку и стала тереть клитор, который был уже большим и очень чувствительным. Испытываемые стыд и унижение возбуждали ее, и ее рука двигалась все быстрее и быстрее пока, наконец, ее не сотряс оргазм. Миша схватил ее за волосы и поднял ее голову вверх. Людмила только пришла в себя после оргазма, открыв глаза, она была ослеплена вспышкой. Она попыталась отодвинуться от твердого члена в ее рту, но ее мальчик снова направил ее голову к члену, наблюдая, как ее губы растягиваются, когда в ее рот входит его залупа. Михаил нагнулся над ней и продолжая двигать тазом, насаживая её на себя, наслаждаясь ощущением, которое доставляла ему горло Пашкиной матери, массировавшее его член, стал трахать ее рот увеличивая темп. Люда чувствовала его член в горле, она терла свой клитор. Она кончила одновременно с Мишей, его твердый член запульсировал в ее горле. Людмила давилась, но покорно глотала, зажатая в крепких юношеских руках.

В тот же момент она кончила, только член в ее рту не дал ее закричать от удовольствия. Спустив в Людмилу все свои запасы, Михаил продолжал двигать членом, наслаждаясь ощущением теплоты ее рта. Наконец, он вынул член и начал водить им по лицу Людмилы, размазывая свою сперму. Михаил стоял над продолжающей сидеть на коленях Людмилой, и, глядя на ее измазанное в сперме лицо, наслаждался ощущением того, что эта роскошная шлюха находится полностью в его распоряжении, одновременно возбуждаясь. Людмила, как завороженная смотрела на это чудо. Член парня, только что кончившего ей в рот, опять поднимался, тыкаясь ей в лицо. Женщина понимала, что все пошло не так, как она себе представляла, и, что она сейчас в полном распоряжении сына своей подруги. Однако понимая, что он может сделать с ней все, что взбредет в его воспаленную юношескими фантазиями голову, Людмила чувствовала как ее возбуждение увеличивается, заставляя тело сладко вибрировать в предвкушении изнурительного удовольствия. От охватившего ее стыда Людмила закрыла лицо руками.

Но последовала команда... Без сомнения, Михаил прекрасно понимал все, что сейчас творилось с Пашиной мамой. Но он был безжалостен и хотел без помех и сомнений довести начатую игру до конца. Он подошел к ней вплотную и вдруг, наклонившись, взял обе ее тяжелые груди, стал попеременно целовать соски, впиваясь в них своими губами. Людмила вся вибрировала, стоя перед ним. Губы Михаила и его язык были настолько горячими, что женщину попеременно бросало то в жар, то в холод. Парень вытягивал соски, всасывая их в себя, осторожно проводил зубами по самым нежным кончикам, заставляя женщину вскрикивать, напрягаясь всем телом. Но продолжалось все это недолго. Михаил отступил на шаг и оставил трепещущую от желания Люду стоять одну.

Она застыла перед ним, обнаженная, с тихим стоном на устах. Людмила послушно открыла свои губы, и член парня медленно, но уверенно стал погружаться в нее. Языком женщина проводила по его концу. Она чувствовала языком смазку, обильно выступившую из канала, и еще она ощущала, какой он твердый. Между тем, член Михаила опять, как и в первый раз, двинулся дальше, заполняя собой весь подставленный Людин рот, доставая все дальше и дальше. Когда этот член достиг ее горла, женщина почувствовала признаки удушья. Член пульсировал в ее горле, он ходил взад и вперед, орудуя в ее рту бесцеремонно и уверенно. От удушья по щекам Людмилы потекли слезы. Она захлебывалась членом, тычущимся ей в самую глубину, она задыхалась, и она была счастлива...

Сколько времени ни один член не потревожил ее покой. Сколькими бессонными одинокими ночами она мечтала об этом миге, предвкушала его, готовилась к нему. Конечно, она втайне, как и всякая одинокая женщина, надеялась хоть сегодня встретить того, кто пожелает воспользоваться всеми этими прелестями и, кроме того, окажется достаточно умел и догадлив. Но что, следом за сыном, это будет его друг, сын ее лучшей подруги... Этого она не могла себе представить даже в своих самых безумных и самых эротичных снах. И вот это случилось. И она - Людмила, стоит обнаженная, тряся своими голыми грудями, своим тяжелым задом, стоит на коленях перед молодым парнем, и, повинуясь его приказу, старательно сосет его громадный толстый член. Людмиле было стыдно, но и сладостно. Она поймала себя на том, что издает какие-то нечленораздельные звуки.

Своим забитым до отказа ртом Люда мычала сладострастно, сопела, стонала от муки вожделения. Она не молила о пощаде, не просила и даже не помышляла просить о том, чтобы член не душил ее так сильно. Нет, она принимала его в себя жадно, без остатка, на всю длину, и сама перед собой была согласна на то, чтобы этот долгожданный член задушил ее... Одной рукой Михаил взял ее за волосы на затылке и начал двигать головой женщины, насаживая ее рот на свой член в том ритме, в каком ему было приятнее. Теперь Люда чувствовала себя полностью во власти этого молодого стервеца... Неожиданно он отступил и выдернул член из ее жадно раскрытого рта. При этом он поднял ее одним рывком, подхватив подмышками. Сунув руку между ног женщины, он присвистнул... Людмила Валерьевна, ты и даешь!

Не ожидал, что у тебя там такое болото... Но это оказалось невозможно. Твердая рука Михаила, уже проникшая в нее, и, шарившая в ее промежности, повсюду натыкалась на сырость, на липкие выделения, которые обильно вытекали из раскрытого и уже давно готового к сношению влагалища. Одним коротким движением юноша развернул Пашину маму к себе спиной и ловко согнул в талии. Она не успела даже охнуть и полностью осознать свое положение, как головка его члена стала нащупывать себе дорогу среди разверстых половых губок. Согнувшись и упираясь руками себе в колени, расставив полные стройные ноги, Людмила терпеливо ждала, когда обсосанный ею только что член юноши войдет в нее. И это ожидание было не напрасным. Член стал входить медленно, потом рывками стал продвигаться все глубже и глубже, заставляя раскоряченную женщину вскрикивать и приседать на полусогнутых ногах. Войдя полностью член Михаила уперся в матку и стал методично двигаться.

И только тогда Люда поняла, что ничего подобного она не испытывала никогда в жизни... У женщины было такое чувство, что в ее пизде ворочается здоровенный шкворень. И вот этот агрегат методично бился в ее подставленную матку. Поначалу это было безумно больно. Ничего столь болезненного Людмила себе представить раньше не могла. Внутри ее как будто все разрывалось. Металлический стержень трахал ее со страшной силой, она чувствовала себя совершенно изувеченной, расколотой пополам, раздираемой страшным молотом, который все бил и бил внутрь ее не переставая. Людмила кричала и, выпучив глаза, хрипела, глубоко насаженная на этот стальной член... Из глаз ее катились слезы, горлом бедная женщина издавала хрипы и невнятные мольбы о пощаде, стоны.

Люда даже представить не могла, что сношение может оказаться столь физически чувствительным. Но долго думать на эту тему женщина не могла, потому что постепенно начала чувствовать, как боль, не проходя сама по себе, начинает доставлять ей невыразимое наслаждение. Вернее, конечно, не сама боль, а то, что она несла с собой - наслаждение, ни с чем иным, испытанным ранее ею не сравнимое. Мощь, напор, жестокость, с какими Мишин хуй раздирал ее воспаленное истекающее влагалище, заставляли Людмилу с каждым ударом по матке сжиматься и трепетать. На нее стал накатывать вал возбуждения. Он прокатывался по ее телу, и постепенно женщина почувствовала, как ее настиг оргазм. За первым оргазмом последовал второй. Сношение не прекращалось. Людмила, все также прочно насаженная на член, так и кончала, полу присев и дергаясь в руках Мишки.

Обеими руками он держал ее за огромный трясущийся в экстазе, зад, а сама женщина чувствовала, как немилосердно он вгоняет свой удивительный член в нее с каждым разом, казалось, все глубже и глубже. Мишка действительно не щадил и себя. Его крупные яйца ударялись с каждым разом о голый зад Пашиной мамы со смачным шлепаньем. Зверское сношение, которому подвергалась Людмила, все больше вгоняло ее в перманентный оргазм, из которого она не могла вырваться. По ляжкам ее текли выделения, которые периодически брызгали из измученное влагалища женщины. Комната оглашалась ее стонами, вскриками, полными боли и блаженства, в которых смешивались просьбы о пощаде и мольбы о продолжении. Изо рта разгоряченной Пашиной мамы вместе со стонами и хрипами теперь беспрестанно текла тягучая слюна, которую она уже не могла удержать. Люда не могла закрыть рот, постоянно открытый в крике, и тягучая слюна похоти вытекала и капала на ковер перед ее красным от натуги лицом. Ответом на крики женщины было только сопение Михаила и звучные шлепки его яиц о ее голый зад Наконец, Люда почувствовала, как член, шурующий внутри нее, стал еще тверже прежнего, как будто еще сильнее раздался вширь, и горячая струя спермы залила ее измученные внутренности.

Мальчик в это мгновение замер, наслаждаясь, и Люда тоже остановилась, неподвижно повиснув на члене, заливающем ее влагалище. Теперь она чувствовала невыразимое облегчение, ощущая, как в нее извергается обжигающий поток мужской силы... Когда этот поток иссяк, и Михаил вынул член, Людмила, будучи не в силах больше стоять, повалилась на ковер. Она так и лежала, широко расставив ноги и постанывая. Михаил перешагнул через нее и сел в кресло, а потом легонько коснулся ногой лежащей женщины. Голос его был хрипловатый, он тоже старался отдышаться от проделанного упражнения... Измученная женщина подняла с пола пылающее лицо. Взгляд ее был мутным и безумным, глаза еще были нежными и хранили в себе недавно пережитое наслаждение. Несколько мгновений она смотрела на сидящего перед ней в кресле Мишку, не в силах понять, чего он от нее хочет.

Наконец, она приподнялась на локтях и села в его ногах. Тогда он еще раз пошевелил ногой, толкнув ее слегка в высокую грудь, "Ты, шлюшка, ты чего, совсем одурела? Очнись и вставай". Постепенно она поняла, что от нее хочет ее ебарь. Она встала. Двигаться было больно, внутри развороченного влагалища все болело, она не могла сдвинуть ноги. Людмила с трудом, широко раздвинув ноги и смешно оттопырив свой крупный зад встала и попыталась повернуться. Она стояла под взглядом друга своего сына и ежилась от стыда, одновременно ощущая вновь в груди покалывание подступающего вожделения. Она чувствовала, что ему приятно видеть, до какого жалкого состояния он ее довел, приятно смотреть, как она, ковыляя своим растертым раздроченным влагалищем, покорно показывает ему всю себя.

Между ног ее продолжали течь выделения, смешавшиеся теперь со спермой Михаила, но женщина больше не обращала на это внимания. Михаил пытливо рассматривал Людмилу, которая вновь присела на ковер у его ног. Чувствую, что проняло! Людмила приникла губами к его колену, потом губы ее переместились на внутреннюю поверхность бедра. Пользуясь тем, что Миша расставил колени, женщина опять потянулась к его члену, который висел между ног. Она удобно устроилась между колен юноши и стала рассматривать головку члена, иногда целуя его и посасывая. Юноша велел Люде пойти в ванную, и принести бритвенные принадлежности. Мишка не мог без смеха смотреть на мать своего друга, которая еле ковыляла и поминутно стонала, держась рукой за растерзанную попу, как будто это могло облегчить ее участь. И это та женщина, о которой он так часто мечтал, дроча бессонными ночами.

Вернувшись, Людмила подчиняясь уверенным указаниям юноши, села, раздвинув ноги, намазала свои волосы пеной, и, аккуратно начала сбривать их. Наблюдая, как мать его друга бреет перед ним свою пизду, освобождая свое залитое спермой влагалище от волосяного покрова, юноша почувствовал, что он опять хочет эту роскошную шлюху. Михаил встал и одной рукой потянул женщину вверх. Люда замерла. Она хотела еще, это правда, но вместе с тем она чувствовала, что ее влагалище не выдержит сегодня больше такого напора. Женщина взмолилась и со страхом в голосе сказала об этом Михаилу. В ответ он рассмеялся... Она выдержит столько, сколько нужно... С этими словами он опять согнул Люду раком и ощупал рукой у нее между ног.

Но вдруг он отвлекся на секунду, и Люда увидела, что он, наклонившись, вынимает из кармана своих брошенных на пол брюк какую-то баночку. С этими словами парень обильно намазал задний проход женщины вазелином. Вазелина было много, он обильно попал внутрь заднего прохода, куда Мишка затолкал его пальцем. Только тут Люда осознала, что он собирается с ней сделать. Она заверещала, пытаясь дернуться. В глазах бедной женщины стоял страх. Она боялась, что сейчас ее точно искалечит этот ужасный член. Ведь одно дело все-таки во влагалище, которое все же пошире, и, как ни говори, предназначено для сношений, а совсем другое дело - бить вот так ядреной дубиной в неподготовленный зад добропорядочной женщины. Но не успела она дернуться как следует, как член Михаила стал входить в узенькое колечко ее ануса.

Понимая неизбежность того, что с ней сейчас должно будет произойти, Люда попыталась расслабиться, раздвинуть свою задницу, расслабить мышцы ануса и прямой кишки. Но, конечно, это не помогло. Огромными рывками член вошел внутрь ее. И тогда Люда поняла, почему сношения в зад считаются чем-то особенно позорным для женщины, почему об этим с таким придыханием и ханжеским возведением глаз к потолку говорят все приличные женщины. Именно при сношении в зад женщину берут до конца. Именно ощущая член мужчины в своем заднем проходе, женщина "раскрывается" по-настоящему, тогда она действительно чувствует себя взятой до конца, без остатка принадлежащей тому, кто раздирает ее прямую кишку... От боли, разорвавшей попу, Людмила вскрикнула и не удержалась на согнутых ногах.

От однотипных анкет у меня закружилась голова, чем дальше … Частей: 1 27 июня 2015 7 стр. В попку Инцест 2 Минет Традиционно 5. Мать и сын … Отец был на работе. Анад рывком открыл дверь спальни и заглянул внутрь. Его мать лежала распластавшись, в центре большой кровати. Она еще спала. Шелковая простыня … … открывая взору Анада притягательную пещерку. Неосознанно, мать показала сыну то, что он мечтал увидеть. В своих сексуальных фантазиях Анад часто представлял себе … … и уехала к своим родителям. Поэтому почти два месяца Анад не занимался сексом.

Своим членом я терся о ее выпуклый лобок, а она прижимала мою голову к своим грудям. Исследуя ее тело, я постепенно добрался до плавок, с обоих сторон потянул за шнурки, и цветной треугольник упал на пол. Мама, закрыв глаза и откинув голову назад, глубоко дышала, ничуть не сопротивляясь и отдавшись мне полностью. Чуть отодвинувшись от нее, я одной рукой приспустил свои плавки до колен, немного пошевелил ногами, чтобы снять их. Плавки упали па пол. Немецкий титул берет на себя командование родителей, которые несут ответственность за это страдание и которые, как виновные, испытывают подлинный интерес к своему ребенку, жертве, никогда не понимая, что ему сказали. Элис Миллер здесь формулирует свое психотерапевтическое видение: цель терапии заключается в том, что пациент обнаруживает свою собственную «правду», свою собственную биографию и что он четко идентифицирует своих родителей своими действиями. В этом процессе терапевт является ясным свидетелем, который поддерживает пациента в этих усилиях. Стоя ногами на полу, я лег на маму, поймал своими губами ее губы, и жадно целуя ее, я направил свой твердый член в ее влагалище. Осторожно я ввел головку члена во влагалище мамы, которое оказалось необычайно узким, затем осторожно стал двигать член внутрь. Вдруг мама ойкнула и зашептала мне на ухо: "Родной, потихоньку, пожалуйста. Она у меня очень узкая, давай лучше я тебе помогу". Упершись руками в мешки, полусогнутый, я стоял над мамой с членом, введенным наполовину в мамино влагалище. Мама потихоньку приподняла ноги, согнула их в коленях и завела мне за спину, пятками упершись в мои ягодицы. Затем она осторожно стала приподнимать свои бедра, как бы насаживаясь своим телом на мой член. Я стоял, не шевелясь и чувствуя, как член медленно входит в узкую, теплую мамину дырочку. Поднимая бедра, мама освобождалась от моего члена до головки, а потом снова плавно насаживала себя на мой член, но уже все более глубже. И когда ее выпуклый лобок коснулся моего, мама начала так искусно вращать бедрами, что мой член у нее внутри во что-то уперся, а когда она вращала бедрами, головка моего члена нежно терла внутри шейку матки, создавая нам неимоверное наслаждение. Ибо, если пациент может распознать и оплакивать репрессированные страдания своего замученного детства, он будет освобожден и жить своим истинным я и осознан. Особенность теоретического подхода моей матери заключается в том, что она была радикально развита с точки зрения ребенка. Чаще всего взрослые пишут свои взгляды о детях, но у них проблемы с их эмоциональным состоянием. Алиса Миллер понимала себя как адвокат ребенка и дала ей голос из первых рук в ее отношениях с родителями. Она решительно выступала против нынешнего отношения, которое терапевт должен сделать своим клиентом в ходе длительных сеансов терапии, чтобы он принял позицию прощения по отношению к родительскому поведению. Напротив, она была убеждена в том, что клиент имел право открыть в терапии историю своих страданий и тех, кто был причиной, освободиться от лояльной поддержки терапевта постоянного отчуждения, открыть для себя свои возможности и жить им наконец в реальной жизни. Постепенно я стал помогать маме своими движениями бедер, а она в свою очередь стала ускорять свои движения, держа меня за талию и помогая руками делать все более резкие толчки. Мама вдруг начала громко стонать, по ее телу пробежала сильная дрожь. Я чувствовал, что член мой вот-вот взорвется спермой, и я непроизвольно с силой стал вгонять свой член в узкую, теплую вагину матери. И вот наступил неописуемый момент, когда я с силой последний раз вогнал в нее член и крепко прижался к ней. Я чувствовал, как струи спермы приятной пульсацией доставили маме необычайное удовольствие. Она громко застонала, и по ее телу прошлась приятная судорога. Спермы было так много, что избыток ее выливался из маминого влагалища. Полежав некоторое время, я опять начал свои движения, так как мой член и не думал ложиться. Немного потрудившись, я опять смог возбудить маму. Тогда она опять начала помогать мне встречными движениями. Я осторожно взял маму за ягодицы и стал насаживать ее на член. Мама, упершись локтями в мешки, помогала мне всем своим телом и при этом она все время смотрела, как мой член входит в нее. От этого она получала дополнительное наслаждение, и к тому времени, когда я кончил второй раз, она испытала несколько оргазмов подряд и, обессиленная, упала на мешки и закрыла глаза. Я взял ее на руки и понес в баню. В те годы она была одержима. С одной стороны, растущая слава для нее всегда двойственная и коммерческая сторона ее успеха, а с другой стороны, секретная необходимость формулировать ее идеи, которые она подавляла на протяжении десятилетий. У нее было почти неограниченное осознание ее миссии. В то время она также возобновила борьбу со своей старой семьей: психоанализом. Осуждая отказ Фрейда от его теории соблазнения и его нового интереса к эдиповому комплексу как обманщика и труса, он бросил перчатку психоаналитикам. Она упрекала их в том, что она оставила пациента в своем невежестве и манипулировала анализом во время терапии, чтобы побудить его простить своих родителей и отказаться от своей перспективы в детстве. Анализанд, таким образом, обязан во время анализа подавить свою историю и остаться навсегда в тюрьме. Дома я закрыл все ставни, мама приготовила ужин, достала бутылочку домашнего вина. Мы молча поужинали и выпили вино. После ужина мама мне сказала, чтобы я хорошо закрыл все двери, а сама ушла в спальню. Заперев все замки, я вошел в спальню и увидел на полу два матраца, покрытых белой простыней, подушки и маму, стоящую обнаженной у зеркала и насказывающей на лицо ночной крем. Увидев меня, она подошла ко мне, расстегнула и сняла с меня рубашку. Потом она медленно опустилась на колени, спустила с меня плавки, и мой член оказался прямо у нее перед лицом. Мама нежно взяла мой член, нежно погладила его и поцеловала. Затем она достала из шкафчика мягкий метр, измерила мой член и сказала: "У тебя член на 3 см длиннее, чем у твоего отца ч на 1,5 см толще". Потом, немного задумавшись и как бы в забытье, она тихо прошептала: "Это, наверное, судьба, и я отдам тебе всю свою страсть и нежность". Сказав это, она нежно провела языком по набухшей головке моего члена, от ее нежных прикосновений член наливался еще больше и, казалось, сейчас лопнет от переполнявшего его возбуждения. Об этой критике моя мать, наконец, поссорилась со своими бывшими коллегами и друзьями-психоаналитиками в Цюрихе. В течение многих лет ваша мать была важным членом нашего круга дискуссий. Мы все извлекли пользу из его творческих и глубоких вкладов. Она также очень хорошо себя чувствовала в нашей группе. Но успех его книг значительно изменил его. Она чувствовала себя все менее и менее дружелюбной и доброжелательной критикой как позитивное стимулирование, но все больше и больше как препятствие и препятствие для развития ее собственных идей. Очевидно, моя мама увидела это в другом свете. Утверждение такого рода ужасно вообще, независимо от того, выражено ли оно матери. Этот тип поведения, очевидно, должен оскорбить чувство собственного достоинства детей, но не только. Восприятие того, чтобы не считая и не зная, как это сделать, так трудно поверить ребенку, который может привести к полной дискредитации матери. Сказать эти слова вашим детям означает передачу идеи, что вы всегда должны угодить друг другу.

Потом включили фильм. Про свадьбу. И я придумал план. Я пополнела. Может быть не влезу в него. Согласилась мама. Я стал ждать маму пока она выйдет. Мама зашла в гостуную в свадебном платье. Я чувствую себя твоим женихом. Но влезла. В включил песню — давай потанцуем? Мы с ней танцевали. Я шептал ей красивые слова. Я начал к ней сильно прижиматься. Поцеловал её. Она ответила. Мы целовались долго. Потом я поднял её на руки и понёс её в родительскую спальню. В спальне я начал снимать с неё платье. Положил её на кровать. С быстро стащил с себя одежду и лёг на неё. Я целовал её грудь. Потом я одел презерватив. Мне было плевать на все, я резко в неё вошел. Она была очень мокрой. Она начала стонать подо мной. Мы начали целоваться как сумасшедшие. Пойже я прекратил поцелуй, стал смотреть на ее сверху, старался смотреть в глаза, она повернула голову на бок, и прикусала губы. С этого вида, я стал трахать ее сильно. Я положил свои руки ей на грудь и начал ее мять. Я как ненормальный ее трахаю, двигаюсь в ней с бешенной скоростью. Она уже не сдерживает стоны, стонет на всю квартиру. Наверно даже соседи услышали. Она наверно кончила со мной несколько раз. Мне нравилилось как она металась подо мной сжимая простынь. Я не останавливаясь кончаю, она дрожит.

Мама и сын. Начало.

Я сама не читала, но моя подруга отзывалась о ней очень положительно. Берик ТурлыбековУченик 180 3 года назад Скажите а может ли вас возбудить тема секса брата с сестрой в эротичском рассказе? Ирина Губанова Высший разум 126527 7 лет назад Чаще всего брат - сестра, отец-дочь. Софокл "Электра", "Только не говори маме.

Вот и сейчас, когда моя жена Анастасия, как обычно ушла в больницу на ночное дежурство, я кажется в миллионный раз, удобно расположившись на нашей супружеской кровати, достал заветную фотографию, на которой изображена моя матушка Светлана, которую с самого детства я часто называл просто Светой. Удивительно, но она никогда не была против, такого имени. Даже скорее наоборот, мама всегда поощряла и расцветала, когда я её так называл. Всё дело в том, что родив меня, как она рассказывала в наших откровенных беседах ещё в 18, залетев от своего приятеля, с которым вместе училась в профессионально-техническом училище. После того, как она сообщила парню о своем маленьком конфузе, тот разумеется дал такого стрекача, что позабыл в училище даже свои модные кроссовки, наверно так до сих пор они и стоят в тренерской, в надежде, что их хозяин вернётся. Так вот будучи старше меня всего на 18 лет, всегда мама считала меня можно сказать своей ровней, разница в возрасте то совсем не большая. Нужно сказать, что и я был не против таких доверительных отношений.

Если мои сверстники со своими предками обычно были так сказать на ножах, то у нас со Светой наоборот было все на мази. Словно настоящие друзья мы приходимся друг другу. Уж сколько себя помню мама всегда со мной делилась даже самым сокровенным — отношениями с мужчинами, спрашивая у меня совета о том, что я думаю насчёт того, чтобы тот или иной из её ухажёров стал для меня папой. Конечно же зря она это делала, ведь как и всякий отпрыск я был жутко ревнив и конечно же был весьма против того, чтобы какой-то мужлан касался моей Светы. Потому и находил я различные причины и уловки, чтобы подставить в её глазах очередного кавалера, чтобы тот и носа не показывал в нашей квартире. Сам я, конечно же держа при себе свои тайные желания и фантазии, всегда фантазировал о гораздо более близких отношениях с мамой. Как сейчас помню день своего совершеннолетия. Тогда Света готовила для меня праздничный ужин, а я как идиот заперевшись в ванной, с упоением разглядывал её нижнее бельё, перебирая в руках его нежные кружева. Тогда я впервые позволил в своих фантазиях зайти слишком далеко, не оставив на маме и нитки и хотя она и была женщиной весьма осторожной и никогда не позволяла щеголять перед сыном в непотребном одеянии, я все же представлял себе её округлые податливые формы, давно уж в двери ванной была просверлено потайное отверстие, которое позволяло мне ежедневно созерцать свою музу во всей красе. Не смотря на то, что её возраст неуклонно приближался к сорока по прежнему просто великолепной была её фигура.

На ней не было и грамма лишнего веса, ведь Света считала своим долгом для неёе поддержания формы ежедневно заниматься спортом. Утренние и вечерние пробежки на несколько километров для неё были нормой. Наверное потому то и стояли её холмики идеального размера торчком, ни на секунду не заставляя усомнится в их упругости. А уж какими точеными были её бедра, так притягательно блестевшие сладким нектаром, когда она запыхавшаяся прибегала домой со стадиона. Так или иначе но не было для меня тайной ни единая клеточка её тела. Мама не знала об этом, тем слаще для меня был запретный плод. После у меня появилась девчонка, которая и стала впоследствиии моей женой. Настя очень горячая девушка и даже спустя много лет, наш пыл по прежнему словно клокочущее жерло вулкана, ежедневно выплескивает нашу лаву страсти, но даже не смотря на это не остыл я в чувствах к маме. При каждой свободной минутке её образ неотступно следует за мной, словно ночной мотылёк летящий на свет. Как бы я не старался, но отогнать его от себя не в моих силах, да и если честно давно бросил эту затею.

Ведь в своими фантазиями я не делаю ничего плохого и границ дозволенного не нарушаю. Вот и сейчас с холодной испариной на лбу, глядя на фотографию обнажённой Светы, которую сделал много лет назад, спрятав в ванной камеру, я представляю как её нежные руки, поглаживают меня по непослушным волосам, ведь однажды играя во дворе в футбол я неудачно упал и повредил себе руку, больно расцарапав её о камень. Тогда кажется мне было 19 и я зачем-то решил погонять мяч с мелкотой. Едва только я появился на пороге квартиры в изодранной футболке, под которой была по сути небольшая ранка, Света тут же засуетилась около меня. Буквально стащив с меня футболку, она довольно профессионально обработала ее, напоследок заклеив ее пластырем, мама потрепала меня по голове, прижав при этом её к своей груди. Словно молния пронзила меня. И так я довольно нахально пялился на её полусферы, ведь именно тогда мне несказанно повезло. Было жарко, в такие дни Света одевалась просто и очень легко, не мучая себя излишком одежды. Вот и тогда под её тоненькой майкой не было абсолютно ничего. Словно мощный разряд электричества пронизил меня.

Впервые в сознательном возрасте я физически смог ощутить запретный плод. Много раз после этого благодарил я судьбу, вспоминая неземные ощущения. От которых меня внезапно отвлёк звонок у входной двери. Спрятав фотографию под одеяло, я отправился открывать, готовясь растерзать любого кто бы ни оказался на пороге. Однако распахнув дверь, я был приятно удивлен, увидев в тамбуре маму. Словно снегурочка она стояла передо мной. Ресницы её блестели от инея.

Ее ноги были раздвинуты и я, стоя в плавках, уперся своим членом в ее лобок. Целуя ее, я почувствовал, как она стала глубоко дышать, я чувствовал стук наших сердец и каким-то десятым чувством уловил движение се крупных бедер навстречу моему члену. Я аккуратно развязал ее лифчик и сняв его, бросил на пол. Передо мной предстали два красивых, белых шара третьего размера с аккуратненькими коричневыми сосками. Без лифчика мамины груди не висели, они были твердые и чуть-чуть свисали от своего веса. Я стоял перед мамой и, наклонившись перед ней, целовал ее груди. Своим членом я терся о ее выпуклый лобок, а она прижимала мою голову к своим грудям. Исследуя ее тело, я постепенно добрался до плавок, с обоих сторон потянул за шнурки, и цветной треугольник упал на пол. Мама, закрыв глаза и откинув голову назад, глубоко дышала, ничуть не сопротивляясь и отдавшись мне полностью. Чуть отодвинувшись от нее, я одной рукой приспустил свои плавки до колен, немного пошевелил ногами, чтобы снять их. Плавки упали па пол. Немецкий титул берет на себя командование родителей, которые несут ответственность за это страдание и которые, как виновные, испытывают подлинный интерес к своему ребенку, жертве, никогда не понимая, что ему сказали. Элис Миллер здесь формулирует свое психотерапевтическое видение: цель терапии заключается в том, что пациент обнаруживает свою собственную «правду», свою собственную биографию и что он четко идентифицирует своих родителей своими действиями. В этом процессе терапевт является ясным свидетелем, который поддерживает пациента в этих усилиях. Стоя ногами на полу, я лег на маму, поймал своими губами ее губы, и жадно целуя ее, я направил свой твердый член в ее влагалище. Осторожно я ввел головку члена во влагалище мамы, которое оказалось необычайно узким, затем осторожно стал двигать член внутрь. Вдруг мама ойкнула и зашептала мне на ухо: "Родной, потихоньку, пожалуйста. Она у меня очень узкая, давай лучше я тебе помогу". Упершись руками в мешки, полусогнутый, я стоял над мамой с членом, введенным наполовину в мамино влагалище. Мама потихоньку приподняла ноги, согнула их в коленях и завела мне за спину, пятками упершись в мои ягодицы. Затем она осторожно стала приподнимать свои бедра, как бы насаживаясь своим телом на мой член. Я стоял, не шевелясь и чувствуя, как член медленно входит в узкую, теплую мамину дырочку. Поднимая бедра, мама освобождалась от моего члена до головки, а потом снова плавно насаживала себя на мой член, но уже все более глубже. И когда ее выпуклый лобок коснулся моего, мама начала так искусно вращать бедрами, что мой член у нее внутри во что-то уперся, а когда она вращала бедрами, головка моего члена нежно терла внутри шейку матки, создавая нам неимоверное наслаждение. Ибо, если пациент может распознать и оплакивать репрессированные страдания своего замученного детства, он будет освобожден и жить своим истинным я и осознан. Особенность теоретического подхода моей матери заключается в том, что она была радикально развита с точки зрения ребенка. Чаще всего взрослые пишут свои взгляды о детях, но у них проблемы с их эмоциональным состоянием. Алиса Миллер понимала себя как адвокат ребенка и дала ей голос из первых рук в ее отношениях с родителями. Она решительно выступала против нынешнего отношения, которое терапевт должен сделать своим клиентом в ходе длительных сеансов терапии, чтобы он принял позицию прощения по отношению к родительскому поведению. Напротив, она была убеждена в том, что клиент имел право открыть в терапии историю своих страданий и тех, кто был причиной, освободиться от лояльной поддержки терапевта постоянного отчуждения, открыть для себя свои возможности и жить им наконец в реальной жизни. Постепенно я стал помогать маме своими движениями бедер, а она в свою очередь стала ускорять свои движения, держа меня за талию и помогая руками делать все более резкие толчки. Мама вдруг начала громко стонать, по ее телу пробежала сильная дрожь. Я чувствовал, что член мой вот-вот взорвется спермой, и я непроизвольно с силой стал вгонять свой член в узкую, теплую вагину матери. И вот наступил неописуемый момент, когда я с силой последний раз вогнал в нее член и крепко прижался к ней. Я чувствовал, как струи спермы приятной пульсацией доставили маме необычайное удовольствие. Она громко застонала, и по ее телу прошлась приятная судорога. Спермы было так много, что избыток ее выливался из маминого влагалища. Полежав некоторое время, я опять начал свои движения, так как мой член и не думал ложиться. Немного потрудившись, я опять смог возбудить маму. Тогда она опять начала помогать мне встречными движениями. Я осторожно взял маму за ягодицы и стал насаживать ее на член. Мама, упершись локтями в мешки, помогала мне всем своим телом и при этом она все время смотрела, как мой член входит в нее. От этого она получала дополнительное наслаждение, и к тому времени, когда я кончил второй раз, она испытала несколько оргазмов подряд и, обессиленная, упала на мешки и закрыла глаза. Я взял ее на руки и понес в баню. В те годы она была одержима. С одной стороны, растущая слава для нее всегда двойственная и коммерческая сторона ее успеха, а с другой стороны, секретная необходимость формулировать ее идеи, которые она подавляла на протяжении десятилетий. У нее было почти неограниченное осознание ее миссии. В то время она также возобновила борьбу со своей старой семьей: психоанализом. Осуждая отказ Фрейда от его теории соблазнения и его нового интереса к эдиповому комплексу как обманщика и труса, он бросил перчатку психоаналитикам. Она упрекала их в том, что она оставила пациента в своем невежестве и манипулировала анализом во время терапии, чтобы побудить его простить своих родителей и отказаться от своей перспективы в детстве. Анализанд, таким образом, обязан во время анализа подавить свою историю и остаться навсегда в тюрьме. Дома я закрыл все ставни, мама приготовила ужин, достала бутылочку домашнего вина. Мы молча поужинали и выпили вино. После ужина мама мне сказала, чтобы я хорошо закрыл все двери, а сама ушла в спальню. Заперев все замки, я вошел в спальню и увидел на полу два матраца, покрытых белой простыней, подушки и маму, стоящую обнаженной у зеркала и насказывающей на лицо ночной крем. Увидев меня, она подошла ко мне, расстегнула и сняла с меня рубашку. Потом она медленно опустилась на колени, спустила с меня плавки, и мой член оказался прямо у нее перед лицом. Мама нежно взяла мой член, нежно погладила его и поцеловала. Затем она достала из шкафчика мягкий метр, измерила мой член и сказала: "У тебя член на 3 см длиннее, чем у твоего отца ч на 1,5 см толще". Потом, немного задумавшись и как бы в забытье, она тихо прошептала: "Это, наверное, судьба, и я отдам тебе всю свою страсть и нежность". Сказав это, она нежно провела языком по набухшей головке моего члена, от ее нежных прикосновений член наливался еще больше и, казалось, сейчас лопнет от переполнявшего его возбуждения. Об этой критике моя мать, наконец, поссорилась со своими бывшими коллегами и друзьями-психоаналитиками в Цюрихе. В течение многих лет ваша мать была важным членом нашего круга дискуссий. Мы все извлекли пользу из его творческих и глубоких вкладов. Она также очень хорошо себя чувствовала в нашей группе. Но успех его книг значительно изменил его.

Она в недоумении разглядывала странные пятна на простыне и на лобке. Полусонная она вошла в ванную, но даже после теплого душа, странное ощущение продолжало владеть ею. На мгновение ей показалось, что она заболела, и она стала исследовать свою покрасневшую промежность. Только когда Марина заглянула в зеркало, она заметила следы укуса на своей шее. Внезапно ужасная мысль вонзилась в ее голову, она побледнела и пошатнулась. Быстро войдя в свою комнату она нагнулась над кроватью и понюхала то странное на первый взгляд пятно. Марина не могла спутать запах спермы с чем то другим. Страх на ее лице сменялся безумной болью. Ее ребенок изнасиловал ее. Пошатываясь, она тихо дошла до комнаты сына и вошла внутрь. Слава только что проснулся от сладкого сна. Увидев мать, стоящую в дверях его комнаты в ванном халате, он слегка удивился. Но посмотрев ей в глаза он все понял. Он никогда не забудет выражение ее лица. Боль и отчаяние отражалось в ее мокрых глазах. Холодным потом покрылось побледневшее лицо Славы. Ничего не соображая он несколько секунд не двигался, но очнувшись от мимолетного ступора, он резко встал с постели. Бедная мама, он сделал ей так больно, он разбил ей сердце, сердце которое так нежно согревало его столько лет. Слава бешено колотил себя в голову, не понимая как опустился до такого. Но поняв что угрызениями ничего не изменить, он решил как-то успокоить ее, как-то «вернуть» ее. Не одеваясь, в одних трусах, он вошел в ее комнату. Марина лежала лицом окутавшись в подушку и тихо рыдала. Капли крови капали с сердца сына, ему не была прощения. Что он мог сделать — ничего, лишь… лишь признаться в своих глубоко зарытых чувствах. Еле докончив, Слава заметил как капли слез покатились по его щеке. Внезапно он почувствовал такое облегчение. Он был очень привязан к своей матери, но никогда не признавался ей в любви. Марина на секунду замолкла, но не выдержав заплакала еще громче. Теперь ее душу терзали два противоположных чувства — ненависть и любовь к своему ребенку. Последовала долгая пауза, Слава больше не мог продолжать, захлебнувшись собственными чувствами, он просто промолчал и вытер слезы. С каждым новым словом Слава чувствовал себя свободней и раскованней. Он вдруг заметил, что его опять тянет к ней, ему хочется прижаться к ней как никогда в жизни. А ведь ты такая молодая и красивая — тебе ведь тоже хочется мужской ласки — продолжал Слава с более отчаянным голосом — почему ты не должна быть счастливой, почему мы оба не можем быть счастливы, почему кто-то чужой должен ласкать тебя, а не я — твой любящий сын… — тут Слава не выдержал, и громко простонав, сильно прижался к ее плечу. Марина затихла, и робко обернувшись, посмотрела на него. Она впервые посмотрела на него не как на дитя а как на мужчину — мужчину красивого и сильного. Его взгляд был полон любви и невинности. Все мысли смешались в ее голове, ей больше не хотелось думать ни о чем. Пытаясь уйти от суровой реальности Марина закрыла мокрые глаза, откинулась на спину и со всей любовью нежно прошептала «Поласкай меня, мой мальчик» — безвозвратно отдаваясь соблазну порочных чувств. Слава был сломлен, но ему хотелось любым способом сделать ей приятно. Сын на корточках присел над своей матерью и распахнул ее халат. Обнаженные соски ее груди смотрели на него, прося потрогать их. Он поднес ладонь к ее груди и нежно взял ее. Марина, почувствовав его первое прикосновение вздрогнула всем телом, но не открывала глаз. Слава взял вторую грудь и начал обе нежно массировать, зажимая сосочки между пальцами. Груди ее матери были довольно пышными и не умещались в его больших мужских ладонях. Он уже трогал их, но на этот раз все было по другому, все было по настоящему, теперь он не боялся. Слава не думал о себе, сейчас ему только хотелось сделать приятное своей матери. Удобно усевшись над ней, он наклонился и поднес губы к ее упругому красном у соску. Марина снова вздрогнула, и простонала, почувствовав теплое прикосновение губ сына к своей эрогенной точке. Он взял сосок в рот и начал сосать его, потом раскрыв рот еще шире обхватил губами грудь. Его возбуждала лишь та мысль что он сосал эти груди когда был младенцем, он подумал что сосать груди матери так невинно и естественно. Слава пытался взять в рот как можно больше прекрасной плоти. Он продолжал сосать груди матери, сначала одну потом другую, одновременно зажимая их руками, и лаская кончиком языка возбужденные соски. Марина чувствовала себя как в диком раю, и не открывая глаз, время от времени подрагивала от безумных ласк сына.

Рассказ как мама с сыном занимаются сексом=

Вернее напилась она, меня она заставляет пропускать. Первый случай был на её крайний день рождения. Она одела лучшее платье, надушилась, накрасилась. Я ей подарил цветы и поцеловал, сказал как сильно её люблю, держа за талию.

Мы выпивали и общались до 2 ночи. Что делать с сыном? Мы стали часто разговаривать на интересующую его тему.

На все вопросы его отвечала откровенно. Подробно рассказала про женские и мужские половые органы, дала возможность рассмотреть мое влагалище. После этих разговоров я перестала ходить перед ним голой и мыться вместе в бане.

Все остальное оставила прежним. Мы также вместе спали, правда, ложилась спать я уже не голая, а обязательно что- нибудь одевала: ночнушку или панталоны с бюстгальтером. Дома я ходила в нижнем белье, часто в панталонах панталоны — один из моих любимых предметов белья.

Однажды ночью я проснулась от стонов моего мальчика, видимо, ему что- то приснилось. Я легла на бок и прижала его к себе. Животом я ощутила его эрегированный пенис и поняла, что ему снится эротический сон.

Я потрогала его яички: они были набухшими. Зная о вреде застоя спермы у мужчин, я решила помочь ему спустить: взяла его член в руку и стала медленно его массировать, мой мальчик почти сразу же кончил. Захотела мама сына, а он и рад Как когда-то, когда кормила его своей грудью.

Этот день — очень сильное потрясение для ее сына. И она прекрасно это понимала. Она была уверенна, что поступает так с ним не только ради своего, но и ради его блага.

Он всегда будет под присмотром.

Почти всё время она находилась под гипнозом. Хоть мы спали вместе, и я наслаждался её телом, трахал её, вытворял с ней всё, что только приходило в голову, но всё это происходило без души,… Пикантная фотосессия. Самые последние снимки, на которых мы позировали уже совсем не понарошку, были особенно хороши, но я не могла позволить Андрею оставить при себе такой компромат на меня. На мой ноутбук он перекачал фотоснимки, на которых я позировала в красном обтягивающем платье и нижнем белье, а для своего портфолио он взял только снимки, запечатлевшие….

Не сел, рухнул на пол. Сил хватило толькотрусы надеть.

Он не заметил, как уснул, свернувшись калачиком возле кресла. Ровно собака, охраняющая свою хозяйку. Мама, проснувшись и обнаружив спящего сына, разбудила его, отвела, полусонного в спальню, укрыла, когда он рухнул в кровать. И лишь потом обнаружила, что она практически голая. А когда потрогала себя там, в самом низу, с удивлением обнаружила, что просто залита спермой. Хотя она точно помнила, что вот именно сегодня у нее ничего и ни с кем не было. В мозгу возникло подозрение.

Сын, больше некому. Но как он мог? А кого же еще? Если сама пришла домой пьяная, сама разделась. А в том, что разделась сама у нее сомнения не было. Вон и платье висит, как она его всегда вешает. И колготки вместе с трусами сняты.

Значит сама. И что голой перед сыном выставилась, сама виновата. Сама его соблазнила, сама на грех навела. Читайте еще историю: Наш питомник. Часть 1 Только как же он ее поимел, что она не помнит? Ну совершенно ничего. А расспрашивать его бесполезно.

Замкнется и все. И из сына-друга превратиться в сына-врага. А в принципе, что случилось? Горе какое? Кто-то умер? Ну подумаешь, сын выебал пьяную маму! Пить надо меньше!

Кстати, насчет пить. А если сегодня прийти домой пьяной, он что, опять посмеет себе это?. И внутренний голос подсказал, что да, еще как посмеет. И она вдруг со страхом ощутила, как желание начало разливаться по ее телу, тяжестью начало скапливаться в низу живота, намочило и без того ее мокренькую киску, которую она так любила, за которой так ухаживала. Хоть прыгай к сыну в постель. Она аж застонала.

Я тоже по тебе скучал! Конечно, мама скучала. Ведь она почти не помнила наших встреч. Почти всё время она находилась под гипнозом.

Сын нежно ласкает маму рассказы. Неземная любовь сына и матери.

сын с тех пор, как моему сыну исполнилось 16 лет. Была середина лета, 12-го июля. В психоанализе это влечение обозначено двумя понятиями: «Эдипов комплекс», если речь идет о влечении сына к матери и «комплекс Электры», если речь идёт о влечении дочери к отцу. Лучшие эротические рассказы и порно истории рунета. описание и краткое содержание, автор неизвестен Автор, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки О нас с мамой - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком). Мой любимый сын – Инцест читать ПОРНО рассказы и СЕКС истории онлайн бесплатно! Обычно такие истории рассказывают сыновья. И скорее всего большая часть из них выдумана, вернее это их несбывшиеся фантазии. один дал новую жизнь, а второй эту жизнь получил. Но если в семье (или в головах) что-то сильно не так, то любовь к сыну может преобразоваться в чувства к мужчине.

Инцестуальная привязанность: Любовь и запреты в отношениях между матерью и сыном

Возможно, тебе придется принести подушку, чтобы сидеть! Алла точно поняла, что имела в виду Екатерина. Должно быть, она дала Сергею понять, что знала о том, что её отшлепали в прошлую пятницу вечером. Она попрощалась и улыбнулась своим подругам, слезая с колен Сергея. Она была уверена, что снова окажется у него на коленях, когда они вернутся домой, лицом вниз, приподняв попку для наказания. Её киска пульсировала свежим приливом любовного сока в предвкушении того, что должно было произойти, когда они вернутся домой. Как только они приехали домой, Сергей рассказал об этом маме. Сегодня вечером ты должна быть наказана за несколько нарушений, и я как раз тот парень, который наказывает. Надень свою синюю шелковую ночную рубашку и жди меня. Алла поспешила подчиниться указаниям Сергея. Алла была взволнована, когда пошла в свою спальню.

Когда она добралась туда, она сняла все, включая трусики, с мокрой промежностью на них. Она надела шелковую ночную рубашку, наслаждаясь чувственным ощущением скользкого материала на своем обнаженном теле, и села на край кровати, ожидая прихода сына. Тем временем Сергей ушел в свою комнату и уже через минуту после того, как пришел туда, был голым. Его член был таким твердым, что ему было больно. Ему нужно было подрочить, прежде чем он разберётся с матерью. Он хотел наслаждаться тем, что собирался сделать, не беспокоясь о том, чтобы кончить, наказывая её спелую красивую попочку. Он погладил себя, крепко держась за свой член, чувствуя приближение оргазма, он держал трусы перед собой и позволял своему извергающемуся члену выплескиваться сперму на них. Закончив с этим, Сергей оделся новые трусы и футболку, наслаждаясь ощущением своего теперь уже мягкого члена, покачивающегося внутри трусов, он пошел в комнату своей матери. Алла встала, когда Сергей вошел в комнату. Её соски были маленькими точками в шелке её ночной рубашки.

Её соски были возбуждены и стояли по стойке смирно от сочетания страха и предвкушения того, что должно было произойти. Сергей подошел к кровати, взяв мать за руку. Он чувствовал, как его член начинает наливается от крови, когда он готовился упрекнуть свою мать за её предполагаемую неосмотрительность. Она сидела у него на коленях, прежде чем он начал говорить. Алла кивнула головой. Я собираюсь наказать тебя за то, что ты сказала Екатерине, что я отшлепал тебя на прошлой неделе. Это должно было остаться между нами двумя. Ты не можешь быть уверена, что она не расскажет другим. Одно это стоит двадцати ударов. Попка Аллы напряглась.

Двадцать ударов? Этого хватит ещё на десять ударов. Ее тело задрожало. Это пока тридцать ударов! Этого хватит ещё на двадцать ударов. Пятьдесят ударов! Алла была уверена, что не выдержит такого наказания. Отец никогда не давал ей больше двадцати пяти ударов по голой попке своей большой мозолистой рукой. Она не могла нормально сидеть целых два дня после этой порки. Без предупреждения Сергей обрушивал удар за ударом на покрытую шелком попу своей матери.

После того, как он отшлепал её двадцать раз, он остановился и прислушался к тихому плачу матери, когда он отвел свою руку от её попочки. Потом Сергей сказал. Может быть, ты была права, когда сказала, что сделать так, как я просил. Я думаю, тебе нужен кто-то, кого ты будешь слушаться! Попка Аллы горела от порки, но она слышала каждое слово, сказанное её сыном. Она действительно нуждалась в том, чтобы он взял её под контроль. Он сделал. Сергей стянул белые трусики матери до колен, обнажив её и без того розовую попу на следующие тридцать ударов. Его рука болела в два раза сильнее, когда он бил по её голой попе быстрыми шлепками. Она взвизгнула.

Эта порка причиняла Алле боль даже больше, чем любая другая, которую отец делал ей, пока она была девочкой. Ей понадобилась минута, чтобы понять, что сын перестал шлепать её и теперь нежно потирает рукой её попку. Ее глаза были влажными от слез, но её киска была ещё более влажной. Алла была на грани кульминации, вызванной ударами сына на её нежной попке. Член Сергея был похож на кусок стали, жесткий и твердый. Он понял, что запах, который он чувствовал, был возбуждением его матери. Он полностью стянул с её ног трусики без какого-либо протеста с её стороны. Она все ещё не двигалась и не пыталась остановить его, когда он провел средним пальцем между ног матери, разделяя её лобковые волосы, прежде чем погрузиться в её мокрое влагалище до последней костяшки. Это все, что могла из своего рта простонать Алла, когда Сергей водил пальцем по сочной промежности своей матери. Я кончаю!

Она затряслась, когда средний палец сына трахнул её киску до очень приятного оргазма. Сергей толкнул мать со своих колен на кровать, заметив, как её соки стекают из её киски вниз по внутренней стороне бедер. Это был его первый взгляд между ног матери, и он подумал, что у нее была красивая киска с длинной половой щелью и только небольшая полоска лобковых волос, окружающих её мокрую киску. Сергею это показалось замечательным, но у него на уме было нечто более важное. Его член очень нуждался во внимании. Спереди его трусов было большое мокрое пятно от его члена, из которого текли слюни во время шлепков по попе матери. Он встал с кровати с намерением пойти в свою комнату на ещё один сеанс мастурбации, чтобы выплеснуть накопившуюся сперму, но мама посмотрела на него... Позволь мне помочь тебе. Не дожидаясь, пока сын ответит ей, Алла села на кровать прямо перед выпуклостью трусов сына, лишь наполовину скрытой его трусами. Она потянулась к поясу трусов и медленно стянула их вниз, обнажив перед собой его эрегированный член.

Алла поняла, что член её сына был больше, чем она ожидала, около восемнадцати сантиметров в длину и толщину примерно пять, как и положено мужскому члену. Она смочила губы языком, прежде чем использовать член, чтобы слизать пред сперму Сергея с его слюнявой головки и втянуть слизь в рот. Это так сладко! Сергей не мог поверить в то, что делала его мать. Она высосала его соки из его члена, и теперь на её лице было выражение удовлетворения, когда она наслаждалась вкусом своего сына. Он знал, что мать сейчас сделает ему минет. Он видел, что она хочет это сделать. Он смотрел, как его мама наклонилась ближе, широко открыв рот, чтобы принять его член в свой красивый рот. Мать Сергея была хорошей соской членов. Сергей не знал, где она научилась сосать член, но она была хороша в этом, доводя его до грани оргазма, а затем отступая, облизывая менее нежную часть его члена, пока он не успокоился настолько, чтобы она снова атаковала его член, используя комбинацию губ, рта и зубов, чтобы снова поставить его на грань взрыва, прежде чем снова отступить.

Она проделала это три раза, прежде чем, наконец, взяла в рот все его член, позволив головке члена своего мальчика войти ей в горло. Это было все, что понадобилось, чтобы, наконец, выпустить поток спермы члена Сергея в горло его матери! Наконец закончив извергать своё семя, Сергей вытащил свой член изо рта матери и опустился на колени на пол, тяжело дыша, как будто он только что пробежал марафон. Алле никогда раньше не лизали киску. Этого никогда не случалось, но её сын не только использовал свой язык и рот на её возбужденной половой щели, но и был хорош в этом. Должно быть, у него было много счастливых подружек, подумала она, когда её глаза закрылись от удовольствия, а горло тихо постанывала, пока Сергей продолжал заниматься любовью с влагалищем своей матери. Сергей был хорош в ласках влагалища! И он знал это. Его последняя девушка, провела много вечеров с головой Сергея между ног, направляя его различными способами, чтобы удовлетворить женщину его ртом. Алла ничего не могла с собой поделать.

Она начала двигать бедрами в такт облизыванию Сергея и с громким «Дааа! Воткни свой большой возбужденный член в маму. Трахни меня хорошенько! С лицом, мокрым от сока киски матери, Сергей приподнялся настолько, чтобы войти в ожидающее влагалище матери своим все ещё твердым членом. Это заняло некоторое время. Половые органы матери и сына были десенсибилизированы их предыдущим спариванием, и постоянные ласки языком Сергея держали их обоих на грани оргазма, но не настолько, чтобы это произошло. Влагалище Аллы, наконец, испытала оргазм, в то время как её сын продолжал жестко трахать её. Она оттолкнула сына от себя, как только её кульминация утихла. Волшебный рот Аллы довел Сергея до кульминации через минуту или две после того, как мама начала сосать его член. И, как добрая мать, она проглатывала все, что должен был дать её сын.

Алла откликнулась. Будь моим парнем так же, как и моим сыном! Мама умоляла Сергея. Я согласен мамочка — сказал Сергей, снимая шелковую ночную рубашку Аллы и, наконец, рассматривая её большую грудь, прежде чем низко наклониться, чтобы засунуть один эрегированный сосок себе в рот. Веселье для матери и сына только начиналось. Ты отлично сосешь грудь, Сережа. Дай маминым сиськам немного хорошей любви! Алла была в экстазе. Она никогда не думала, что её восемнадцатилетний сын был таким хорошим любовником. Она приближалась к очередному оргазму, в то время как Сергей сосредоточился на её больших сиськах, посылая волны интенсивных чувств по всему телу матери от макушки головы до пяток!

Сергей использовал свой талантливый язык, чтобы оставить след слюны от сисек матери вниз по её животу и в её мягкие волосы вокруг её возбужденного влагалища. Алла вздрогнула, когда язык её сына начал ещё один танец с её эрегированным клитором. Боже мой! Сережа, ты так хорошо сосешь пизду. Сергей никогда не слышал, чтобы из уст его мамы исходило что-то похожее на слово «Пизда». Теперь она говорила такие вещи, как «Член» и «Пизда». Её грязные разговоры очень заводили его. Он посмотрел на нее с лицом, сияющим от сока её киски. У тебя такая сладкая на вкус киска. Моя киска?

Сергей опустил голову и показал Алле, что он имел в виду, пожирая её мокрое влагалище ртом, издавая стонущие звуки, которые соответствовали стонам удовольствия его матери. К черту маму. Я хочу почувствовать твою сперму в своей вагине. Алла умоляла своего сына. Она не могла припомнить, чтобы когда-либо была так возбуждена или так удовлетворена каким-либо мужчиной Сергей повиновался своей матери и засунул свои восемнадцать сантиметров так глубоко, как только мог войти в горячую киску своей матери, вызвав ещё больше стонов удовольствия из открытого рта Аллы. Сергей не сомневался, что кончит в третий раз. Он делал это много раз со своими подругами. В конце концов, ему было всего восемнадцать лет, и у него была постоянная эрекция и много спермы. Сергей накачивал киску своей матери жесткими, быстрыми движениями, предназначенными для того, чтобы быстро кончить им обоим. Его мать кончила раза, два, затем третий раз с громким криком, прежде чем член Сергея, наконец, извергся в ожидающее влагалище Аллы!

Сергей оставил свой размягчающийся член внутри матери, положив своё мокрое от пота тело на её такую гладкую кожу. Затем Сергей перевернулся на спину и закрыл глаза, нуждаясь в короткой передышке от плотских потребностей своей матери. Алла пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок, и вернулась с полотенцем и теплой влажной тряпкой. Она медленно вымыла тело сына, сначала смыв пот с его груди, а затем вытерла его полотенцем. Затем она осмотрела его живот и поразилась тому, насколько плоским и твердым он был, когда она использовала влажную ткань, чтобы удалить его пот. Сергей не спал, но его глаза были закрыты, и он находился в промежуточном мире, где он наслаждался прикосновениями матери к своему телу, но также не был полностью проснувшимся. Алла заметила, что когда она использовала тряпку, чтобы тщательно очистить член сына, он немного утолщался, но не становился твердым. Мой мальчик так устал! Затем она вымыла его ноги после робкого поцелуя в его только что очищенный член. Его ноги были твердыми и мускулистыми, и полусонный Сергей наслаждался руками матери, когда они разминали его твердые ноги, наконец заснув.

Не желая будить его, Алла накрыла сына одеялом, сложенным в изножье кровати. Она потянулась за ночной рубашкой, но передумала. Она собиралась спать с Сергеем, который был голым, поэтому было уместно, что она тоже осталась голой. Алла скользнула под одеяло, обнимая своего обнаженного сына, прижавшись своим кудрявым кустом между ног к замученному сексом Сергею. Так Алла заснула в ту ночь. Рано утром в субботу Сергей проснулся, когда его мать забралась на него, чтобы воспользоваться его утренним стояком. Алла скакала на сыне быстро и сильно, пока они оба не испытали свой первый оргазм в наступившем новом дне. Алла застонала, когда была удовлетворена твердым членом сына. Сергей ответил с широкой улыбкой на лице. Он сразу понял, что это будут отличные выходные, наполненные сексом и отсасыванием его «Новой подруги».

Он все ещё не мог поверить, что занимается фантастическим сексом со своей собственной матерью. Чувство вины Аллу за кровосмесительные отношения с сыном беспокоило её не так сильно, как она думала. На самом деле её дразнило то, что она делает что-то, что большинство считало таким морально неправильным. Она была так счастлива, что у нее дома был сексуальный партнер, что светилась от удовлетворения. Выходные были одинаково приятными для них обоих, но вскоре наступил понедельник, и они оба отправились на работу. Сергей проходил летнюю стажировку в местной страховой компании, а Алла работала в офисе автосалона Митсубиси, где ей было трудно скрыть свою новообретенную радость. Сергей никому из своих друзей или коллег не рассказывал о том, чем они с мамой занимались. Это было слишком личное, чтобы он мог им поделиться. Все подумают, что он извращенец, или ещё хуже. В офисе автосалона работали четыре женщины, стол Екатерины стоял напротив стола Аллы.

Алла покраснела, но не сказала ни слова. Это возбудило её на прошлой неделе, когда Алла призналась, что её наказывали на коленях у сына. Екатерина наклонилась и тихим голосом спросила: — Он это сделал, не так ли? Алла снова покраснела, глядя на свою подругу. На этот раз голой попе? Мысль о том, что её подругу будут бить по голой попе собственный сын в наказание, заставило трусики Екатерины стать влажными от выделений её киски. Ее никогда в жизни не шлепали, даже когда она была маленькой девочкой, но часто задавалась вопросом, каково это будет. Однажды вечером она даже рассказала об этом своему мужу во время секса, предложив им попробовать, но он отказался, заявив, что это «Слишком извращенно! Когда они увидели, что их начальник входит в офис, две женщины быстро вернулись к работе. Когда наступило время обеда, они вдвоем не ели вместе с остальными в маленькой комнате для приёма пищи, а вышли на улицу, чтобы сесть на скамейку, чтобы обеспечить себе уединение.

Алла не могла не рассказать обо всем своей лучшей подруге и видела шок на лице Екатерины, когда она сказала ей, что она и её сын провели выходные голыми, трахаясь, как два кролика в течке. Екатерина немного завидовала Алле. Она могла только представить, каково это, иметь восемнадцатилетнего парня с вечно стоящим членом, бегающим по дому голым. Моя киска промокла. Женщины разговаривали вполголоса на протяжении всего обеда, и Алла, наконец, кивнула головой. Алла пошла домой после работы и была немного разочарована, когда увидела записку от Сергея, в которой говорилось, что он с друзьями после работы пойдет по делам и вернется домой поздно. Она с нетерпением ждала секса после работы перед ужином, а теперь собиралась есть в одиночестве. Она надеялась, что Сергей будет предвкушать секс так же, как и она. Алла приготовила себе ужин и села перед телевизором, чтобы посмотреть новости. После новостей она приняла душ и надела свою любимую ночную рубашку, наслаждаясь шелковистым ощущением материала, когда он касался её сосков, заставляя их вставать прямо из её груди.

Она не могла удержаться, чтобы не потереть свои сиськи через тонкий материал, думая о члене своего сына. Только вчера он был у нее во рту и в киске, и она уже скучала по нему. Она терла свою влажную киску с закрытыми глазами, представляя, что Сергей трет её, готовясь использовать свой талантливый язык на мокрой киске своей мамочки. Не слишком нежно, она поправила свои соски до такой степени, что стало больно, когда она крепко прижала руку к своей киске, наконец, позволив себе кончить, думая о своем сыне и его большом члене. Алла громко обратилась к пустой комнате. Теперь я пускаю слюни при мысли о том, чтобы резвиться по дому со своим голым сыном. Какой же я свиньей оказалась! Алла наконец перестала разговаривать сама с собой, выключила телевизор и легла спать пораньше. Она сняла ночную рубашку, чтобы проскользнуть между простынями голой в надежде, что Сергей разбудит её своим твердым членом, когда наконец вернется домой. Сергей вернулся домой поздно вечером часов в одиннадцать.

Он, как обычно, был возбужден, поэтому пошел в спальню своей мамы.

Ведь она почти не помнила наших встреч. Почти всё время она находилась под гипнозом. Хоть мы спали вместе, и я наслаждался её телом, трахал её, вытворял с ней всё, что только приходило в голову, но всё это происходило без души,… Пикантная фотосессия. Самые последние снимки, на которых мы позировали уже совсем не понарошку, были особенно хороши, но я не могла позволить Андрею оставить при себе такой компромат на меня.

Марина чуть вздохнула - на сей раз обошлось без последствий. По-лёгкому прошло, слава Богу! Марина попыталась приподняться, но сын не отпускал, всё сильнее прижимая её к себе. Тело его началось опять двигаться, но это были уже не беспорядочные конвульсии, а ритмичные, нарочито ритмичные движения. Всё кончилось уже! Вставай, дорогой! Любимый мой! Наконец ей удалось ослабить его объятия и чуть приподняться. Витя глухо завыл, лицо его исказило страшной гримасой. Марина заглянула ему в глаза, и, может быть, в первый раз ей стало по-настоящему страшно. Это были глаза не его любимого Витеньки, но глаза зверя, обуреваемого диким желанием. Она с трудом подняла сына с пола и уложила на кровать. Парень вроде бы немного успокоился, затих. Марина понимала, сердцем чуяла, что это ненадолго. Надо было что-то с этим делать. И она набрала давешний номер. Пропустив, не слушая начальное воркование, Марина попросила, если это возможно прислать кого-то прямо сейчас. Так рано девушки отдыхают. Хотя… есть одна! Вы знаете, и зовут её тоже Марина. Через полчаса будут! Но за срочность такую, сами понимаете, ещё тысчонку придется! Марине было уже все равно. Действительно, ровно через полчаса раздался звонок в дверь. Притихший было Витенька резко встрепенулся, приподнялся на кровати и уставился мутным взглядом на входную дверь. Из горла его опять вырвался протяжный надрывный вой. Марина открыла. На пороге возвышался огромный мужик, сзади топталась небольшого роста молодая женщина. Пять и ещё тыщу сверху! Марина достала из кармана халата заранее приготовленные купюры и безропотно отдала. Мужик аккуратно пересчитал. Захотите продлить, Марина все расскажет! Часа-то хватит? Прямо отец родной! И кинула девушке: - Заходи! Времени мало! А кто это у Вас там воет! Один раз нарвалась уже у одного тут! Нету здесь собак никаких! Люди только! Дама вошла, Марина кивнула сутенеру и закрыла дверь на все замки. Она твердо решила помочь сыну, во что бы это ни встало! Вторая Марина профессионально проскользнула в ванную и немного спустя явилась в коридоре обмотанная лишь одной тонкой коротенькой простыней. Где наш сынок? И поласковее с ним, не спеши, первый раз он, так-то! Да вообще с женщиной — первый раз! Ни разу с такими не была!

Пришла соседка, и, видя Ивана в таком положении, энергично заявила: — Надо скорую. Возмущённая соседка побежала на конец хутора к дочери Валентины, запыхавшись, выпалила ей: — Ванька помирает, а мать ваша с ума сошла. Вызывай скорую. У Натальи был телефон. Вызвав скорую помощь, она быстро накинула на себя пальто и платок, и побежала к матери. Перед двором уже стояла машина с крестом. В больнице Ивана сразу же забрали в операционную и ампутировали пальцы на руках и ступни ног. Чудо, чудо, что остался жив! Иван лежал в больнице почти месяц, перебирая прошлое, и думал о том, что впереди у него нет ни-че-го. Он вспомнил старшину медицинской службы, в белом халате и с кудряшками пепельных волос. Как она, глотая слёзы, ширяла им, солдатам-первогодкам, «вакцину от трусости». А старший лейтенант, матерясь, гнал их на минное поле. Вспоминалась зачистка предгорного аула, когда надо было подорвать дом, в подвале которого прятались боевики. А в доме — женщины и дети. Как он звал их выйти, а они не выходили. Может быть, думали, что их пожалеют и не взорвут дом? Как же? Вспомнил и первый год своей семейной жизни, счастливой, беззаботной, Иришку — юную старшеклассницу с задорной чёлкой. А ведь всё у них могло сложиться иначе, если бы …. А дети? Голодные, жалкие…. Их ждущие глаза, обращённые к нему, отцу. Что ж? И раньше он для них ничего не делал, а теперь и подавно. Валентина забирала сына из больницы на телеге. Денег на машину не было: все ушли на лечение. Спасибо Магарычу, колхозному водовозу, у которого после развала хозяйства остался дряхлый мерин. Он взял плату натурой — сливками. Ехали долго, не то, что на машине. Дорогой матери в голову лезли невесёлые мысли: «Плохо, что сено у коровы кончается. Опять же неприятность — задолженность по свету растёт. Ванька беспомощный. Его кормить надо и ширинку расстёгивать-застёгивать. Не сможет он приспособиться к новому своему состоянию. Ирка, конечно, не возьмёт, уже, наверное, на развод подала. Куда он ей? А ещё неизвестно, как он сам себя поведёт, может, возьмётся за старое. Духом-то Иван слабый, как его отец. Тот, потеряв работу, спился и умер от цирроза печени. До смертного часа всё не мог напиться». Дома Валентина покормила Ивана с ложечки, напоила молоком, затем помогла помочиться. Между собой мать и сын не разговаривали, будто пребывали в нерешительности, не зная, как себя держать. Мать, подойдя к вешалке, накинула на себя рабочую куртку и вышла. Иван услышал щелчок дверного замка. И вдруг его взгляд приковала стена, на которой, сколько себя он помнил, находилась его детская фотография. Вместо неё на гвозде висел его ярко-красный шарф. Он давно его не видел.

Эротические истории про сына и маму

Секс мама и сын или первый инцест мать cекс рассказы порно	С подругой обсуждали тему отношений матери и сына. У моего мужа мать себя ведёт не очень нормально, то в губки пытается поцеловать, то обнять, как и не мать вовсе, то стоит будто специально.
Мама и сын. Начало.	Сын ебет мать еще один порно рассказ на тему инцеста. Придя пораньше домой он увидел ее стоящую раком с высоко задратой задницей, ее халат приподнялся оголив жопку с трусиками глубоко врезавшиеся между ее пышными половинками. проглотив узкую полоску материи.
Сергей и его мама. Из сборника Инцест рассказы мама и сын	Подошел поближе к спящей маме. Хуй болтался, поднявшись, раскачивался, когда он шел. Остановившись прямо перед мамой, сын вновь взялся за свое орудие. Он смотрел на мамины титьки, на мамину пизду и дрочил. Мама спала и сынок осмелел.
Мать и сын ~ Проза (Рассказ)	В этот момент сынок все понял и между нами с сыном сломались все рамки, он потянулся в ответ и мы слились с страстном поцелуе. Куртка слетела с меня в считанные секунды, следом задралась моя кофта, я лишь успела поднять руки чтобы и она отправилась на пол около нас.

Порно рассказы про секс в жанре: мама и сын

Я несмотря на то, что мне было очень стыдно, стала приближаться к кровати сына, стараясь не смотреть ему в глаза. Впрочем, лучше бы я в глаза смотрела, так как… так как я не нашла ничего лучше, кроме как смотреть на его член. Уверена, он в этот момент думал обо мне самые ужасные мысли. И я его понимаю. Мама, которая вторгается в твою комнату, говорит о том, что тебе нужно дрочить, да и в добавок предлагает свою помощь в этом деле, а потом еще и пялится на твой член. Только озабоченная шлюшка способна вести себя так… Стыдно признаться, но в тот момент я начала возбуждаться. Я понимала, что это очень неправильно, возбуждаться от наготы собственного сына, от его стоячего возбужденного члена, но… я возбуждалась. Я возбуждалась так сильно, что, еще не дойдя до его кровати почувствовала, что мои трусики начинают становиться влажными от моих соков.

Член сына по-прежнему стоял как кол, ни на секунду не уменьшаясь в размерах. Когда я оказалась рядом с ним, то уже не могла себя контролировать. Мой сын застонал, а я принялась активно надрачивать его член. Уверена, мои действия ему нравились гораздо более сильно, чем его собственные, так как я дрочила ему с душой, если можно так выразиться. Мне и самой нравилось то, что я делала. В своих мыслях я все еще пыталась свести все, что происходило к тому, что я просто помогаю своему сыну с проблемой, однако мыслей о недуге сына у меня уже не было. Я думала о нем, как о мужчине, как о своем партнере, но при всем при этом я не ощущала, что изменяла своему мужу.

Это ведь мой сын, его сын. Я продолжала дрочить, наслаждаясь каждым движением своей ладони, ощущая пульсирующий член сына. Еще никогда я не испытывала подобных ощущений от мастурбации мужчине. Муж редко просил меня о том, чтобы я делала это для него, разве что в самом начале наших отношений, но сейчас… Мои трусики были уже насквозь мокрыми от того, что я просто дрочила член. Услышав слова сына, я решила сменить позу, дабы его сперма не замарала кровать. Он встал, а я села перед ним, продолжая мастурбировать его член. Я еще не знала, что буду делать, когда он начнет кончать, но уж точно так будет лучше, если бы он кончал лежа на своей кровати.

Я продолжала двигать рукой, ощущая, как член сына начинает пульсировать все чаще и чаще.

Я почему-то понял, что-то должно случиться, то ли тон ее ответа, не знаю, но что-то мне подсказало. Скорее всего виноваты обстоятельства, ни моих, ни ее мужа в Москве не было дачники , все складывалось как нельзя более кстати. Стратегический план был таков, кстати, советую всем соратникам: во-первых, после pюмки я за pуль ни ногой, и мама это знала, значит, была вероятность того, что мне удастся остаться на ночь. Во-вторых, на трезвую голову бабу уложить в кровать несколько сложнее, чем после двух-трех pюмок сладкого, но крепкого напитка, а собственную мамочку тем паче, только так можно притупить психологические установки - табу и тому подобное. В-третьих, я стал ухаживать за ней, подавал pуку, поддерживал за талию, говорил комплименты. И это сработало, она не отталкивала меня, начала немного кокетничать. Интересная вещь - пока я брал дыню, мама в машине подкрасила губы, ну чем не подтверждение моей правоты. Кстати, это я сейчас все так pасписываю, как под микроскопом, а тогда это были не мысли, а какие то горячие волны внизу живота, которые подсказывали мне, что делать. Меня вела природа.

В общем, мы сидели на кухне часов до девяти, и я постоянно думал об этом. Основная проблема для меня - как начать. Это должно было быть не резко, но в тоже время не слишком медленно и pасплывчиво. Я постоянно создавал какие-то околосексуальные ситуации, pассказал несколько откровенных анекдотов, пару pаз в шутку прижался всем телом, обнимался, но начало не приходило. Наконец мама прилегла на диван, у нее кружилась голова от вина. Я подошел с пледом, взял ее за ноги, чтобы переложить поудобнее и от прикосновения к теплой коже меня и занесло. Я сел pядом, ее ноги лежали у меня на коленях, нагнулся и стал их целовать. Мама мягко высвободилась, подтянув колени и слегка pаздвинув ноги. Я, даже не думая, тут же ткнулся лицом в открывшуюся мне промежность. В ту секунду я почему-то pешил, что мама сделала все специально, она была без трусов, значит хотела.

Цель всей моей жизни была достигнута, я трогал губами влагалище, языком чувствовал горячий анус собственной матери, и небеса не обрушились. Я ласкал ее не больше минуты и сразу же вставил.

Увидев мать, стоящую в дверях его комнаты в ванном халате, он слегка удивился. Но посмотрев ей в глаза он все понял. Он никогда не забудет выражение ее лица. Боль и отчаяние отражалось в ее мокрых глазах. Холодным потом покрылось побледневшее лицо Славы. Ничего не соображая он несколько секунд не двигался, но очнувшись от мимолетного ступора, он резко встал с постели. Бедная мама, он сделал ей так больно, он разбил ей сердце, сердце которое так нежно согревало его столько лет.

Слава бешено колотил себя в голову, не понимая как опустился до такого. Но поняв что угрызениями ничего не изменить, он решил как-то успокоить ее, как-то «вернуть» ее. Не одеваясь, в одних трусах, он вошел в ее комнату. Марина лежала лицом окутавшись в подушку и тихо рыдала. Капли крови капали с сердца сына, ему не была прощения. Что он мог сделать — ничего, лишь… лишь признаться в своих глубоко зарытых чувствах. Еле докончив, Слава заметил как капли слез покатились по его щеке. Внезапно он почувствовал такое облегчение. Он был очень привязан к своей матери, но никогда не признавался ей в любви.

Марина на секунду замолкла, но не выдержав заплакала еще громче. Теперь ее душу терзали два противоположных чувства — ненависть и любовь к своему ребенку. Последовала долгая пауза, Слава больше не мог продолжать, захлебнувшись собственными чувствами, он просто промолчал и вытер слезы. С каждым новым словом Слава чувствовал себя свободней и раскованней. Он вдруг заметил, что его опять тянет к ней, ему хочется прижаться к ней как никогда в жизни. А ведь ты такая молодая и красивая — тебе ведь тоже хочется мужской ласки — продолжал Слава с более отчаянным голосом — почему ты не должна быть счастливой, почему мы оба не можем быть счастливы, почему кто-то чужой должен ласкать тебя, а не я — твой любящий сын… — тут Слава не выдержал, и громко простонав, сильно прижался к ее плечу. Марина затихла, и робко обернувшись, посмотрела на него. Она впервые посмотрела на него не как на дитя а как на мужчину — мужчину красивого и сильного. Его взгляд был полон любви и невинности.

Все мысли смешались в ее голове, ей больше не хотелось думать ни о чем. Пытаясь уйти от суровой реальности Марина закрыла мокрые глаза, откинулась на спину и со всей любовью нежно прошептала «Поласкай меня, мой мальчик» — безвозвратно отдаваясь соблазну порочных чувств. Слава был сломлен, но ему хотелось любым способом сделать ей приятно. Сын на корточках присел над своей матерью и распахнул ее халат. Обнаженные соски ее груди смотрели на него, прося потрогать их. Он поднес ладонь к ее груди и нежно взял ее. Марина, почувствовав его первое прикосновение вздрогнула всем телом, но не открывала глаз. Слава взял вторую грудь и начал обе нежно массировать, зажимая сосочки между пальцами. Груди ее матери были довольно пышными и не умещались в его больших мужских ладонях.

Он уже трогал их, но на этот раз все было по другому, все было по настоящему, теперь он не боялся. Слава не думал о себе, сейчас ему только хотелось сделать приятное своей матери. Удобно усевшись над ней, он наклонился и поднес губы к ее упругому красном у соску. Марина снова вздрогнула, и простонала, почувствовав теплое прикосновение губ сына к своей эрогенной точке. Он взял сосок в рот и начал сосать его, потом раскрыв рот еще шире обхватил губами грудь. Его возбуждала лишь та мысль что он сосал эти груди когда был младенцем, он подумал что сосать груди матери так невинно и естественно. Слава пытался взять в рот как можно больше прекрасной плоти. Он продолжал сосать груди матери, сначала одну потом другую, одновременно зажимая их руками, и лаская кончиком языка возбужденные соски. Марина чувствовала себя как в диком раю, и не открывая глаз, время от времени подрагивала от безумных ласк сына.

Ей нравилось чувствовать себя молодой и желанной, ей нравилось осознавать что сын без ума от ее тела. Насладившись грудью матери, Слава остановился, с еще большим восторгом посмотрел на нее, и чуть передохнув, продолжил самый незабываемый секс свой жизни. Целуя ее живот, он медленно спускался вниз, все шире распахивая халат. Дойдя до пупка он чуть приостановился — просунув кончик языка в маленькую дырочку. Потом спустился еще ниже, теперь его руки были на бедрах Марины, а язык дошел до заветного бугорка. Он почувствовал запах живительной влаги, которая текла из интимной пещерки. Слегка раздвинув ее ноги, он просунул голову между них, и губами нежно притронулся к ее половым губам. Марина снова простонала, и рефлекторно зажала бедра, обхватив голову Славы. Он не остановился, а продолжал целовать и слизывать ее мокрые губки.

Ему так понравился этот вкус. Потом он просунул свой язык в глубь влагалища, что заставило Марину вздрогнуть всем телом, и еще сильней зажать его голову между ног.

Неосознанно, мать показала сыну то, что он мечтал увидеть. В своих сексуальных фантазиях Анад часто представлял себе … … и уехала к своим родителям. Поэтому почти два месяца Анад не занимался сексом. Анад продолжил дрочить член, пытаясь возбудиться, думая о жене.

Но он никак не мог … Частей: 1 2 ноября 2007 5 стр. Инцест 6. Пойманные на месте преступления мать и сын … ждать. В первую ночь попались те, кого мы ждали меньше всего: сорокалетняя мать и шестнадцатилетний ее сын. По принуждению Группа 1 Инцест 7. Мать и сын.

Осторожно, инцест! Мама и сын

Не успела Марина подбежать, как сын перелетел через спинку кровати, рухнул на пол и забился в судорогах. Мать упала на него, прижимая всем телом, правой рукой схватила всегда лежащую наготове деревянную ложку и протиснула её сквозь трясущиеся в припадке зубы. Хочу продолжить – мама, заметно нервничала, так как, стала сжимать мою ладонь, а её ладони, сделались влажными. – Сына. «» Главав1 Степка родился, недоношенным и весьма хилым, повезло еще что фельдшер Федор был не совсем пьяным и помог Агрепине разродится. У них Эротические истории и порно рассказ Инцест. Сына Сережу я родила, когда мне было 118 лет. Начиная с раннего детства, после купания в ванночке, при обтирании его тела полотенцем, последнюю капельку воды, капающую с писульки, я снимала губами, причитая при этом: Беги, беги с гоголя вода. Мама изогнулась еще сильнее напрягая все тело. Я старался изо всех сил, чтобы ей было хорошо. Понемногу она раздвинула ноги, и я провалился, оказавшись между ними. Мой живот прижался к её писе. – Подожди, подожди.

Инцестуальная привязанность: Любовь и запреты в отношениях между матерью и сыном

По контрасту со скудостью клинической литературы о сбывшихся эдиповых фантазиях в отношениях между матерью и сыном в народной среде широко процветают всевоз-можные вымыслы на эту тему. сын с тех пор, как моему сыну исполнилось 16 лет. Была середина лета, 12-го июля. сын с тех пор, как моему сыну исполнилось 16 лет. Была середина лета, 12-го июля.

У меня с сыном было все

В данном разделе собраны все рассказы отмеченные тегом «мама и сын». На нашем сайте Вы можете читать их совершенно бесплатно и без регистрации. Также, Вы можете поискать рассказы по данной теме в нашем поиске: порно рассказы мама и сын. сын с тех пор, как моему сыну исполнилось 16 лет. Здесь можно найти книги по запросу «Инцест мама и сын». Книги доступны в формате fb2, а также для чтения онлайн • Сортировка по дате добавления ⇣. сын с тех пор, как моему сыну исполнилось 16 лет. Была середина лета, 12-го июля. Я встал с колен и снял трусы. Мой член стоял как кремень, причём не просто перпендикулярно телу, а почти параллельно ему. Мама всё поняла она подвинулась и легла вдоль кровати, примерно посередине, предвкушая радость дальнейшего общения с сыном. Я подошёл к ней.

Похожие новости: